Ужасные факты о блокаде хуже людоедства. Блокада ленинграда -открытое письмо людоедам. Факты сильнее статистики

Этим заглавием объединены две книги, увиденные мною в книжном магазине. Первая содержит рассуждения автора, их вполне можно опустить. Во второй приведены документы, они достаточно интересны для понимания правды о блокаде. К сожалению, главная ложь все же остается. Постараемся отметить, каких документов нет. Например, отсутствуют документы о снабжении армии и флота, сосредоточенных в блокированном городе. Вообще-то говоря, в любом блокированном городе армия обычно берет под свой контроль все запасы продовольствия и из них выделяет питание для мирного населения. В Ленинграде снабжение населения оставалось отделенным от снабжения армии.

Огромные запасы продовольствия, свезенные из Прибалтики, Белоруссии, ряда областей и, наконец, с самой Ленинградской области, были переданы в распоряжение армии.

Не обвиняйте армию в патологической жадности: она щедро делилась с партийными, государственными, хозяйственными работниками определенного уровня, все они были взяты на военное снабжение по нормам командного состава.

А вот с умирающими детьми армия делиться не стала.

Ну, и, конечно, не было приведено документов о таком событии, как прибытие зимой 1941-42гг в город нескольких хлебных обозов (с одним из них приехала сестра Ольги Берггольц). Между прочим, в прокате было два фильма об этом – один «документальный», другой художественный. Как там врут, разбирайтесь сами, если есть желание.

Я разговаривал с реальным участником этих обозов. Он сказал главное: обозы пересекли линию фронта с согласия и разрешения немцев!

Господа! Вы по-прежнему считаете, что это нужно держать в секрете?

Открытое письмо людоедам В недобрый час я решил озаглавить один из своих опусов: «Людоеды, приравненные к героям». По глупой привычке лезть в чужие дела, я рассматривал маленькую частную проблему – можно ли считать героями людей, употреблявших, постоянно или изредка, в пищу человеческое мясо при решении проблемы выживания в блокированном городе Ленинграде.

У меня было смутное предчувствие, что людоеды меня не поймут и сурово осудят за непонимание того факта, что само поедание человеческого (и притом не лучшего качества) мяса уже является героическим поступком.

Но такого я не ожидал. На меня обрушилась целая стая. На превосходном интернетовском языке (я все-таки могу его понять – все же отсидел несколько лет) мне разъяснили, что то, что я ем – это г…но по сравнению с благородным питанием людоедов. Писали такое, что внутри у меня все похолодело и родилось тревожное предчувствие: «съедят»!

Уже через полчаса мой опус был забанен в сообществе ru_politics (в live Journal) и некто по кликухе Модератор или что-то вроде, ответил мне: «то, что ты написал совершенно неактуально и неинтересно». Для него, видите ли, неинтересно и неактуально, а вот для меня чрезвычайно интересно и актуально: куда бежать, где прятаться? Обратиться в милицию, МВД, прокуратуру, ФСБ за защитой? Так ведь там пожмут плечами и злорадно отметят: «нет оснований для вмешательства, вот когда начнут есть, тогда и обращайтесь!»

Ах, как было хорошо, когда я был «социально опасен» и находился под постоянным и пристальным наблюдением. Людоеды тогда ко мне и близко не подходили.

Мои друзья пытались меня утешать: «Да умерли уже давно блокадные людоеды!» И вправду один написал обо мне: «Он оскорбил наших предков». Конечно, большинство даже самых живучих людоедов умерло, но похоже их потомки унаследовали родовой аппетит. Какая мне разница будет ли меня есть вставными челюстями девяностолетний старик или сожрет какой-нибудь красавчик, лет 20-30, для которого это станет первым опытом нетрадиционного питания.

Дорогие людоеды! Чего вы испугались? Перечитайте Уголовный Кодекс! Вам нечего бояться: людоедство не является уголовным преступлением. Нет такой статьи. Ну, конечно, часто приходится совершать убийство, чтобы добыть самое свежее мясо. Но уже дано прошли все срока давности для всех видов убийств. Вы ни в чем не виноваты и можете открыто смотреть в глаза своих сограждан.

Ну, а власти (хотя среди них, вероятно, и нет людоедов) к вам относятся прекрасно.

Для них важно, чтобы вы любили Родину. Ведь вы ее любите? И готовы ради нее снова пережить то, что вы пережили?

Ну, простите меня, пожалуйста!

С гневом и негодованием отвергаю нелепое обвинение, что я утверждал, будто бы все ленинградцы были людоедами. Наоборот! Я могу назвать множество тех, кто заведомо не был людоедом. Это все руководство города, в их пайки входила черная и красная икра, фрукты, говядина, свинина, баранина и пр. Разумеется, на человеческое мясо они смотрели с отвращением.

И, наконец, вся армия, вплоть до последнего солдата и матроса. Что говорить о человеческом мясе, они и на блокадный хлеб смотрели с отвращением и для них готовили отдельно.

Вот они, подлинные герои, сохранившие высокий моральный уровень среди всех этих опустившихся стариков, обнаглевших женщин и развращенных детей!

Людоеды, приравненные к героям Это повторяется из года в год. Выступают первые люди С-Петербурга и говорят, обращаясь к блокадникам: «Вы отстояли город, вы внесли огромный вклад в победу, вы- герои» и тому подобное.

На самом деле: основное, почему Ленинград не был занят немцами – это приказ Гитлера, запрещавший войскам входить в город (кстати, существовал аналогичный приказ в отношении Москвы). Практически, после установления линии блокады, немцы отказались от всяких действий по дальнейшему захвату территории.

И неправда, будто немцы хотели заморить население Ленинграда голодом. В Смольном велись сепаратные переговоры с немецким командованием. Немцы предлагали снятие блокады в обмен на уничтожение Балтийского флота, вернее подводных лодок.

Жданов предлагал сдачу города со всем населением в обмен на вывод войск вместе с оружием. В одностороннем порядке немцы предлагали беспрепятственный вывод из города всего мирного населения, а также разрешали свободный провоз продовольствия в город.

И это были не просто слова – в Ленинград беспрепятственно проехали несколько хлебных обозов (с одним из них, через две линии фронта спокойно приехала из Москвы сестра Ольги Берггольц.

Кстати, множество косвенных фактов говорит о том, что город был буквально набит продовольствием (Кондитерская фабрика проработала почти всю блокаду, тоже масложиркомбинаты). После войны в торговлю «выбросили» тушенку, изготовленную, как следовало из надписей на банках, в 1941 году в Ленинграде! Население города- женщины, дети, старики ничего не решали и никого не защищали и не могли защитить. Власти заботились лишь о том, чтобы они спокойно и без волнений вымерли.

Что касается «патриотизма», то его не было. Люди, в лучшем случае, старались выжить. Это привело к огромному размаху преступности. Убийства, особенно детей, стали обычным явлением. Подростки, объединенные в настоящие банды, нападали на машины с продовольствием, магазины и склады. Их безжалостно убивала охрана.

Почитайте памятку, которую получали военнослужащие, по какой-либо причине, отправлявшиеся в город. Эта памятка рассматривала город, как враждебный, предупреждала о возможности внезапного нападения, а в случае опасности предлагала немедленно применять оружие.

В городе беспрепятственно и безнаказанно действовали немецкие агенты. Во время налетов можно было наблюдать необычные для нас ракеты – так называемые «зеленые цепочки». Они указывали самолетам цели для бомбардировок. Эти агенты так и не были пойманы. Запуганное население не только не помогло НКВД в борьбе со шпионами, но избегало всяческих контактов с властями, соглашаясь за банку консервов выполнять любые задачи.

После того, как были съедены собаки, кошки, голуби, даже вороны с крысами, единственным мясом, доступным для населения, стали сами люди.

Современная психология позволяет путем соответствующих опросов выявить и то, что люди скрывают изо всех сил. Было проведено (разумеется, секретное) исследование выживших блокадников на эту тему. Результат был ошеломляющим.

Есть такая вещь, как справедливость. На нее имеет право даже самый отъявленный негодяй и преступник, если его несправедливо обидят.

Все блокадники, независимо от того, как они выжили, имеют право на компенсацию со стороны государства и общества, поставившее их в такое положение. Но когда их называют героями и прославляют, то это только попытка расплатиться словами, а не деньгами.

Господа ораторы! Вы все знаете не хуже меня. Любой, кто действительно заинтересуется блокадой, может все выяснить. А ваши лживые выступления – откровенное обесценивание всех высоких слов, вклад в общее разрушение морали всей страны!

Будьте вы прокляты!

Это говорю вам не я, достаточно объективный и циничный интеллектуал (интеллигент во втором поколении!) Это те, кого погубили в блокаду Ленинграда.

Я – осторожный и практичный человек; просто пишу о том, как это все было. Мне пришлось ждать этого времени довольно долго.

Если вам интересно что же на самом деле происходило в то время, то почитайте публикации, появившиеся в последнее время. Можете еще послушать «Эхо Москвы» и их передачу «Цена победы». Там также работают острожные люди и от этого то, что они сообщают, становится еще более обоснованным…

Нет смысла тратить время на пропагандистские измышления прошлого.

Короче говоря, заявляю лишь самый общий вывод: в блокаду Ленинграда не немцы, а наши власти были заинтересованы в том, чтобы население города погибло от голода.

Немцы же наоборот, делали попытки взвалить обеспечение продовольствием бесполезного населения Ленинграда, в виде стариков, женщин и детей, на нас. Им это не удалось.

Что ж, все правильно. «Все для фронта, все для Победы».

И мы сделали для фронта все, что было нужно.

А сейчас я просто передаю вам предсмертные проклятия умерших от голода в ледяном безжалостном городе, в первую очередь детей.

Я – их ровесник.

Будьте вы прокляты!

Уроки блокады и стремление к вымиранию Мы все еще не настолько прониклись цивилизацией, чтобы полностью зависеть от рафинированного питания. Пожалуй, даже наоборот – генетически мы еще не совсем приспособились к такому питанию. Нас окружает вполне съедобный для нас мир. Окружающие нас растения более чем на 90% не только съедобен, но даже полезны в отношении нашего здоровья. Вполне можно есть борщевик и репей. Мать-и-мачеха съедобна целиком. У лопуха, например, можно есть корни, стебли, черенки листьев; сами листья горькие и несъедобны. Корни тростника, в изобилии растущего по берегам Финского залива, Сестрорецкого и Лахтинского разливов, а также вдоль многочисленных речек и ручьев, можно высушить, перемолоть в ручных мельницах или мясорубках. Если уж вы совершенно беспомощный растяпа, то смело сдирайте лишайник со стволов деревьев, камней, стен зданий. Можете съедать так или варить. Вполне можно пообедать моллюсками, многими насекомыми, лягушками и ящерицами. С начала войны и до начала блокады было достаточно времени для того, чтобы засушить, замариновать, засолить неограниченные запасы всей этой снеди.

Блокада Ленинграда не первый эксперимент в этом направлении. В 1917-18 гг. большевики ввели «хлебную монополию» и принялись расстреливать крестьян, привозивших в город хлеб. Однако в тот раз не удалось довести дело до конца, до Пискаревского кладбища и Парка Победы на пепле сожженных. Население просто разбежалось по деревням.

В 1950 гг. я с удивлением узнал, что в Ленинградской области есть деревни, в которые невозможно проехать зимой, а летом- только на тракторе. Во время войны такие деревни не видели ни немцев, ни красноармейцев. Разве что иногда вездесущих дезертиров.

Во многих городах стояли пустые дома: люди уходили в город, или власти выселяли «кулаков», а в 1939 г. еще и финнов, выселяли для удобства управления с хуторов и мелких деревень в деревни вдоль дорог.

Так что вполне было куда бежать. Но произошло противоположное: народ побежал в город. Почему? Что случилось, что сломалось в психологии народа?

Не только бороться за свои права и даже за саму жизнь, за жизнь своих детей и семей ленинградцы оказались не способны.

Операция "Блокада" Негодяи обожают порядочных людей, просто их боготворят. Их самое заветное желание в том, чтобы все вокруг были просто-таки святыми. Именно за это они (негодяи) агитируют, призывают, уговаривают. Ну, конечно, эта любовь чисто платоническая.

Вас не удивлял интересный факт: о помощи, льготах блокадникам Ленинграда говорят уже более полвека. И не только говорят. На это выделяют бюджетные деньги, квартиры и так далее.

Об этом знаю не понаслышке: примерно лет 40 назад помогал блокадникам получить причитающиеся им квартиры, и помню, чего им это стоило. С привычной наглостью могу сказать, что если бы не моя помощь, то ничего бы они не получили. Ведь если бы вся выделяемая помощь доходила до адресатов (блокадников), то никакой проблемы бы с ними не существовало!

Негодяи были всегда. Никуда они не подевались и во время блокады. Надо сказать, что для многих это время стало временем сказочного обогащения. Когда был создан музей блокады в первом его исполнении, случилось так, что в нем оказалось большое количество воспоминаний, сообщавших о фактах, которые были весьма красноречивы. А это очень опасно для негодяев. И музей был ликвидирован. Собранные материалы уничтожены (конечно только те, что были опасными). Кстати, одно время количество блокадников стало стремительно нарастать. Сказать почему или сами догадаетесь о причинах «странного» явления?

Вот что особенно удивительно. Столько разоблачений с злоупотреблениями, растратами государственных средств во всех областях. И полная тишина и благолепие в делах, связанных с блокадой. Никаких проверок. Все честно и благородно. А ведь это так просто. Например, получение квартир. Естественно, что в первую очередь должны получать более серьезно пострадавшие-раненые, потерявшие здоровье и родных. В принципе, совсем просто составить некую шкалу.

А вот как было на самом деле?

Еще одна ложь о Блокаде «Ленинград снабжался продовольствием «с колес». Запасы продовольствия в Ленинграде были на… (далее в зависимости от фантазии говорящего)».

Ребята! Мы находимся в стране сезонного производства продовольствия. Не только зерно и овощи. Даже забой скота, производство молока и яиц в те времена, когда еще не вывели специальных пород, было сезонным.

Так что волей-неволей для Москвы и Ленинграда, и вообще для всей страны создаются запасы продовольствия, по меньшей мере, на год. Вопрос только в том, где они хранятся. Некогда действительно в селах, откуда их вывозили зимой, но тоже достаточно быстро: за 1-2 месяца. Советская власть сократила и механизировала этот путь. Железные дороги позволяли быстро доставлять урожай к месту потребления.

Откуда же взялись эти несомненно подлинные тревожные крики: «в городе осталось продовольствия на 2 дня»? Речь идет о продовольствии в потребительской сети, практически о продуктах, находящихся в магазинах. Зерно на элеваторах и мукомольных предприятиях, запасы сахара, какао, и других ингредиентов на кондитерских фабриках и других предприятиях пищевой промышленности к этому не относились.

Даже в мирное время более чем годовой запас продовольствия находился, если не в городе, то рядом, в ближайших пригородах. Надо быть очень недобросовестным человеком, чтобы выдавать продукты в потребительской сети за все имеющееся.

Кстати, задумайтесь над таким парадоксом: Ленинградская область способна все-таки удовлетворять одну потребность города: картофель!

Казалось бы, нет хлеба, приходится сидеть на картошке…

Куда же сразу же исчезла картошка?!

Главный вопрос блокады Это было вскоре после войны. В это время еще скрывали голод в Ленинграде, ленинградцы погибли от «варварских бомбежек и обстрелов», но не от голода. Так гласила официальная версия.

Однако о голоде уже потихоньку говорили. Во всяком случае, я знал о нем уже достаточно. Я спросил у своего приятеля, проведшего детство в блокаде, в самом городе.

– «Голод?» Удивился он. «Мы питались нормально, у нас никто не умер от голода!» Потрясало то, что этот человек отличался потрясающей правдивостью. Это было для меня поразительной загадкой, пока я не догадался спросить о его родителях. И все сразу встало на свои места!

Его мать работала в Смольном. Он жил в охраняемом доме и всю блокаду гулял только во дворе дома. В город его не выпускали (и правильно делали!) Он ничего не видел и не знал.

Наши историки любят иногда заключать свои выступления о блокаде туманными намеками, нечто вроде «о блокаде еще не все сказано, многое предстоит узнать». Ну, если за полвека, при наличии сотен тысяч живых свидетелей не смогли все выяснить, то вряд ли когда уже смогут. А вернее захотят.

Главный вопрос – конечно продовольствие. Сколько его было, где оно находилось и кто им распоряжался.

Возьмите подшивки «Правды» военного времени. Вы найдете там кучу пламенных статей: «Не оставлять врагу ни одного колоска! Увозите или уничтожайте продовольствие!» И запасы продовольствия действительно подчистую вывозили. Есть опубликованные воспоминания о дорогах Украины в первые месяцы войны. Они были забиты. Забиты не беженцами (самовольная эвакуация была запрещена), а коровами, овцами и другим скотом. Их гнали, конечно, не за Урал, а до ближайшего мясокомбината, откуда они отправлялись дальше виде туш, консервов и т.д. Работники мясокомбинатов освобождались от призыва.

Посмотрите на карту железных дорог Росси. Все продовольствие могло свозиться только в два города: Москва и Ленинград. Причем, Ленинграду «повезло» – эшелоны в Москву заполнялись стратегическим сырьем, оборудованием заводов, советскими и партийными учреждениями и для продовольствия места почти не оставалось. Все приходилось везти в Ленинград.

Как известно, девушек города отправляли на рытье противотанковых рвов (кстати, оказавшихся бесполезными). А что делали юноши? Курсанты многочисленных училищ и ВУЗов военного значения? Каникулы отменили, но без какой-либо подготовки сразу отправлять их на фронт было невозможно, поэтому дне они учились, а вечером разгружали вагоны. Вагоны с продовольствием, заметим.

Известна телеграмма Жданова Сталину: «Все склады забиты продовольствием, принимать больше некуда». Почему-то никто не приводит ответ на эту телеграмму. А ведь он очевиден: Используйте все свободные помещения, оставшиеся от эвакуированных заводов и учреждений, исторические здания и т.д. Конечно, такой «выход» как просто раздать продовольствие населению категорически исключался.

Как это ни странно, но можно вполне объективно и документально оценить общее количество продовольствия, свезенного в Ленинград. Целый ряд публикаций: «Железные дороги в период войны», «Гражданский флот в войну» с хорошей ведомственной гордостью указывают многие десятки тысяч тонн продовольствия, доставленного в Ленинград.

Любой желающий может просто сложить приведенные цифры (пусть даже несколько и завышенные!) и разделить их на количество населения и войск и на 900 дней блокады. Результат будет просто поразительный. На такой диете не только не умрешь с голоду, но и похудеть не получится!

Однажды мне удалось задать историку вопрос: «Так кто же съел все продовольствие, да еще так быстро?». На что получил ответ: «Жданов передал все продовольствие армии».

Ну и что, скажете вы. В любом осажденном городе продовольствие передается под контроль военных. Главное, чтобы оно не ушло из города. При любом мнении об умственных способностях наших военных нельзя представить, что они увезли его в Вологду или Среднюю Азию. Просто у складов была выставлена охрана, а их местоположение объявлено военной тайной.

Вот такая вот окончательная «тайна» – ленинградцы умирали от голода у складов, забитых продовольствием.

Что же роднит нас с немцами и резко отличает от американцев, французов и англичан? Мы, как и немцы, проиграли войну. Настоящие победители – Коммунистическая Партия и ее мудрое руководство. Они разгромили не только немцев, но и нас.

Однако немцы хотя бы получили удовольствие увидеть Нюрнбергский процесс, где виновников их поражения судили…

Признаюсь честно – мне не очень жалко стариков и женщин, погибших в блокаде. Они сами выбрали и терпели это руководство.

Однако мне очень жалко детей, будущее России. Их могли бы пожалеть…

Наверное, справедливо, что в такой стране перестают рождаться дети!

Как горели Бадаевские склады Интересной чертой большевиков было их стремление к «научности» или хотя бы «наукообразности». В частности, это отразилось на их отношении к такому явлению как голод. Голод старательно изучали, делали вполне практические выводы и, наконец, вполне «научно» использовали в своих целях. Уже голод в Поволжье находился под наблюдением многочисленных (конечно, сытых!) наблюдателей, которые составляли и отсылали подробные отчеты. Откровенно проводили «генетический» отбор, выборочно спасая тех, кто представлялся перспективным для создания «нового» человека. Дальнейшая история страны предоставила огромные возможности в этом отношении. Были собраны обширные материалы, которые изучали в секретных институтах НКВД и КГБ.

Война. Все для фронта, все для победы!

Для победы, среди прочего, было полезно быстро избавиться от «бесполезного» населения Ленинграда. Это мог обеспечить правильно организованный голод.

Централизованная система снабжения легко позволяла это сделать. В предвоенные годы населению не позволяли иметь подсобные хозяйства и делать значительные запасы продовольствия. Однако летом 1941 г в Ленинград вывезли все запасы продовольствия из западных областей страны. Ленинградцы разгружали это продовольствие, держали его в своих руках. И о нем знал весь город. Следовательно, надо былопридумать какое-то объяснение «исчезновению» продовольствия из города.

Так была разработана операция «Бадаевские склады». Эти склады никогда не были основными и по величине уступали многим другим, но были, однако, самыми известными в основном потому, что на них традиционно хранились сладкие вещи – сахар и кондитерские изделия. Иногда их дешево продавали прямо со склада.

Юристы знают, что в силу индивидуального восприятия, показания свидетелей никогда полностью не совпадают. Однако рассказы о пожаре на Бадаевских складах очень похожи на заученный текст: густой дым над Ленинградом, горящий сахар «текущий рекой», сладкая обгорелая земля, которую продавали после пожара…

На самом деле, когда наблюдатели ПВО увидели начало пожара в районе складов, они немедленно сообщили об этом в пожарную команду. Со всех концов города к складам немедленно устремились пожарные расчеты. Однако их остановило оцепление НКД. До самого конца пожара на территорию складов никого не пускали и вблизи пожар никто не видел! Стоявшие у оцепления пожарники открыли пожарные гидранты и обнаружили, что воды нет и система перекрыта.

Склады сгорели быстро и дотла, не оставив ни обгорелых продуктов, ни слитков расплавленного сахара. Что касается сладкой обгорелой земли, то у любых сахарных заводов земля всегда сладкая, как до пожара, так и после.

Ну а как же густой черный дым, висевший над городом? Дым был, однако не со сгоревших складов. Одновременно горели, а вернее тлели жмыхи (знаменитая «дуранда») на соседнем масложировом комбинате. Кстати, почему они загорелись и отчего их не тушили – это очень интересный вопрос! Огня там практически не было, а вот дыма – навалом.

После пожара было объявлено, что погибла основная часть продовольственных запасов города. Это сразу позволило ввести резкие ограничения на распределение продуктов и начать запланированный голод.

В этой истории поражает не хладнокровии и бесчувственность наших властей (видели и не такое!), а поразительная доверчивость блокадников. Подавляющее большинство до сих пор верит, что голод был вызван пожаром Бадаевских складов и всю прочую чушь, которую нам внушают «историки».

Ну, хорошо, сахар еще может гореть, если его уложить так, чтобы обеспечить свободный доступ воздуха, пусть так, а как быть с консервами, с картошкой, зерном, мясом, колбасой и рыбой, с молочными продуктами? Ведь их сжечь можно лишь в специальных печах.

К тому же неужели все привезенное продовольствие (плюс обязательные, со времен Гражданской войны, стратегические резервы продовольствия), могло кончиться за пару недель?!

Что с нами происходит?

Может, мы и впрямь Страна дураков?

Народ в Питере ел… сперва кошек и собак, затем голубей и крыс и когда все пропало, стали есть… мясо трупов! Причем ели мясо мертвых – все все все! Этот факт всегда скрывала коммунистическая пропаганда! Всегда! Но в Питере до сих пор есть свидетели этого, когда трупов было так много, что их даже не увозили хоронить, а просто… складировали по "парадным", привязывая штабели мерзлых тел к батареям отопления (не работающим конечно). Так вот, по весне у трупов не было ни рук ни ног, а часто оставался лишь объеденный скелет с головой, обернутой тряпками. Этот факт и есть – ваш СТАЛИН!

Войны бывают разные - освободительные и локальные, холодные и точечные, как в Югославии. Но такую, какую пережила наша страна, можно назвать только - Великая Отечественная. На следующей неделе мы в очередной раз отметим страшную дату - 22 июня. В преддверии этого дня репортеры "МК" приоткрывают еще одну из самых черных страниц войны. Что такое блокада? 125 граммов тяжелого, липкого, как замазка, пахнущего керосином (защита от "трупной" эпидемии) хлеба в день? Здоровый аромат исчезающей жизни - бензина, табака, лошадей, собак, - сменившийся запахом снега, влажного камня и скипидара? - Блокада - это когда матери ели своих детей, - рассказывает Галина Яковлева, одна из 5500 москвичей, переживших в свое время 900 дней и ночей в осажденном городе. - Первый раз я столкнулась с людоедством в самом начале блокады. Дружила в школе с одним мальчиком, он исчез. Думала, попал под обстрел. Прихожу к нему домой, на всю комнату - "аромат" мяса. Родители его съели... Мясные пирожки с Сенной В начале 1942 года в Ленинграде появился новый вид преступления - убийство с целью добычи еды. На улице появились бродячие банды убийц. Они грабили стоявших в очередях людей, выхватывали у них карточки или продукты, организовывали набеги на хлебные магазины, врывались в квартиры, забирали ценности. В это же время ходили слухи о кружках и братствах людоедов. В Галиной памяти навечно остался рассказ очевидца, случайно заглянувшего в квартиру, где собирались такие банды. "Странный, теплый, тяжелый запах шел из комнаты, - говорил он. - В полумраке виднелись огромные куски мяса, подвешенные на крюках к потолку. И один кусок был с человеческой рукой с длинными пальцами и голубыми жилками..." Однажды Галя тихонько плелась к булочной. Тогда нормально не передвигался никто, ноги не поднимались. Проходя мимо арки одного дома, она увидела бешеные глаза и трясущиеся руки. Непонятное существо в сером прохрипело: "Девочка, подойди поближе". Здесь Галя не просто вспомнила судачества соседок о дядьках, которые ели детей, а ощутила их всем своим существом. За людоедов блокадники принимали людей со здоровым румянцем на лице. Их делили на два вида: те, кто предпочитал свежее мясо, и пожиратели трупов. О существовании вторых догадались по вырезанным из трупов кускам бедер, ягодиц, рук. Как-то Галина мама купила мясной пирожок на Сенной площади. Потом пожалела. Есть не смогли. Этих пирожков на рынке было много. Так же много, как пропавших без вести людей. Тогда участились похищения детей, и родители перестали пускать их одних на улицу. - Одно время самые, как казалось до войны, добропорядочные семьи стали праздники отмечать, - с ужасом вспоминает Галина Ивановна. - Мы с мамой тоже попали на такой праздник. На столах стояли миски с белым мясом. Вкус у него был как у курицы. Все ели молча, никто почему-то не спрашивал, откуда такая роскошь. Перед нашим уходом хозяйка дома заплакала: "Это мой Васенька...". А одна наша соседка разрезала дочь на куски, перемолола и приготовила пирожки... Случаи людоедства, безусловно, существовали. Позже медики назвали такое явление "голодным психозом". Вполне возможно, что некоторым женщинам лишь казалось, что они ели своего ребенка. Те же, кто действительно питался человечиной, находились в самой конечной стадии безумия. После года беспрерывных бомбежек и голода 12-летняя Галя тоже чувствовала себя на грани сумасшествия. 17-летние старушки умирали под песни о Сталине В один из блокадных дней у Гали пропала любимая кошка. Девочка рыдала, догадавшись, что ее съели. Через месяц она плакала уже о другом: "Почему мы не съели ее сами?". После зимы 1942 года на улицах Ленинграда не осталось ни одной кошки, собаки, птицы, крысы... "Папа, почему мы до войны не ели такого вкусного студня из столярного клея?" - писала на фронт отцу Галя. В то время Галя отлично запомнила два основных правила выживания. Во-первых, долго не лежать, во-вторых, много не пить. Ведь многие погибали от опухания, наполняя желудок водой. Галя с мамой жили в полуподвале 8-этажного дома на Театральной площади, на углу канала Грибоедова. Однажды мама вышла на лестничную клетку. На ступеньках лежала старушка. Она уже не двигалась, только как-то странно закатывала глаза. Ее перетащили в квартиру и засунули в рот крошку хлеба. Через несколько часов она умерла. На следующий день выяснилось, что бабушке было 17 лет, а глаза она закатывала, потому что жила этажом выше. Дети блокадного Ленинграда походили на сморщенных старичков. Сядут, бывало, на скамеечку, нахмурят брови и вспоминают, как же называется смесь "картошки, свеклы и соленого огурца". На втором этаже соседка тетя Наташа каждый день под гул снарядов пела колыбельную своему грудному ребенку: "Сашка, бомбы летят, Сашка, бомбы летят". Но Галя больше всего боялась другой песни. Песни о Сталине. На протяжении трех лет ровно в 10 часов вечера по радио начиналась сводка Информбюро, после чего звучала песня: "О Сталине нашем родном и любимом прекрасную песню слагает народ...". Под эту мелодию немцы начинали бомбить Ленинград. Похоронные бригадиры...Они начали появляться в декабре - детские узенькие санки с полозьями, ярко окрашенные в красный или желтый цвет. Обычно их дарили на Рождество. Детские санки... Они вдруг появились повсюду. Они двигались к ледяной Неве, к больнице, к Пискаревскому кладбищу. Монотонный скрип полозьев пробивался через свистящие пули. Этот скрип оглушал. А на санках - больные, умирающие, мертвые... Страшнее всего было в прачечной, куда складывали трупы, и в больнице, куда могли лишь дойти. Зимой трупы были везде. Когда первый раз Галя увидела грузовик, доверху набитый трупами, она закричала: "Мама, что это? Вроде люди?! Они шевелятся!". Нет, они не шевелились. Это от сильных порывов ветра качались свесившиеся руки и ноги. Постепенно глаз привык к обледенелым мертвецам. Каждый день специальные похоронные бригады прочесывали подъезды, чердаки, подвалы домов, закоулки дворов и вывозили трупы на ближайшие кладбища. В первые два года блокады погибли почти все 14-15-летние подростки. Галя знала все подробности захоронения от друга отца - Штефана. По национальности он был немец, но всю жизнь прожил в Ленинграде. Во время блокады его приняли в похоронную бригаду. Как-то девочка увязалась за ним на работу... В районе Пискаревского кладбища рыли огромный глубокий ров, складывали туда штабелями трупы, сверху прокатывали катком, опять складывали и опять прокатывали, и так несколько слоев. Потом засыпали землей. Часто длинные рвы готовили саперы, складывали туда трупы и взрывали динамитом. Зимой 1942 года на Волковом кладбище, на Большой Охте, на Серафимовском, Богословском, Пискаревском, "Жертв 9 января" и Татарском было вырыто 662 братских могилы, их общая длина составила 20 километров. В самом начале блокады еще существовали какие-то подобия гробов, потом стали заворачивать трупы в простыни, коврики, портьеры, на шее завязывали веревку и тащили до кладбища. Как-то Галя около своего подъезда споткнулась о маленький трупик, упакованный в оберточную бумагу и обвязанный обыкновенной веревкой. Позже у людей уже не осталось сил даже выносить труп из квартиры. - В прошлом году я была на Пискаревском кладбище, - говорит блокадница. - И одна женщина ставила свечку прямо на дороге. Ведь настоящие захоронения находятся в том месте, где сейчас асфальт. Это после войны уже все переиграли, сделали якобы могилы... Пока тысячи людей пухли от голода, другая тысяча наживалась на этом. До сих пор ходят слухи об искусственности блокадного голода. Работники молочной фабрики за стакан молока выручали золото, серебро, бриллианты. А молоко было всегда. Более предприимчивые люди организовали продажу так называемой "бадаевской земли", вырытой в подвалах сгоревших Бадаевских складов. Это была грязь, куда вылились тонны расплавленного сахара. Первый метр земли продавали по 100 рублей за стакан, земля, взятая поглубже, - по 50 рублей. А на черном рынке можно было купить килограмм черного хлеба за 600 рублей. На первый блокадный Новый год по детским карточкам Галя получила 25 граммов семги. - Тогда я попробовала эту рыбу в первый и последний раз. Больше, к сожалению, случая не было, - вздыхает она. А недавно Галина обратилась к милосердию новых русских, опубликовав в одной из столичных газет бесплатное объявление: "45 лет рабочего стажа, ветеран труда и войны хотела бы один раз наесться по-настоящему и сходить в оперный театр".

Сегодня в России отмечают 70-летие со дня освобождения Ленинграда от фашистской блокады. Страшнее, чем бомбежки и артобстрелы в то время оказался голод, который косил людей тысячами. Весь ужас тех страшных дней вы сможете прочитать под катом.

Впереди меня стоял мальчик, лет девяти, может быть. Он был затянут каким-то платком, потом одеялом ватным был затянут, мальчик стоял промерзший. Холодно. Часть народа ушла, часть сменили другие, а мальчик не уходил. Я спрашиваю этого мальчишку: „А ты чего же не пойдешь погреться?“ А он: „Все равно дома холодно“. Я говорю: „Что же ты, один живешь?“ - „Да нет, с мамкой“. - „Так что же, мамка не может пойти?“ - „Да нет, не может. Она мертвая“. Я говорю: „Как мертвая?!“ - „Мамка умерла, жалко ведь ее. Теперь-то я догадался. Я ее теперь только на день кладу в постель, а ночью ставлю к печке. Она все равно мертвая. А то холодно от нее“.

«Блокадная книга» Алесь Адамович, Даниил Гранин

«Блокадная книга» Алеся Адамовича и Даниила Гранина. Я купил ее когда-то в лучшем питерском букинисте на Литейном. Книга не настольная, но всегда на виду. Скромная серая обложка с черными буквами хранит под собой живой, страшный, великий документ, собравший воспоминания очевидцев, переживших блокаду Ленинграда, и самих авторов, ставших участниками тех событий. Читать ее тяжело, но хотелось бы, чтобы это сделал каждый…

Из интервью с Данилом Граниным:

«- Во время блокады мародеров расстреливали на месте, но также, я знаю, без суда и следствия пускали в расход людоедов. Можно ли осуждать этих обезумевших от голода, утративших человеческий облик несчастных, которых язык не поворачивается назвать людьми, и насколько часты были случаи, когда за неимением другой пищи ели себе подобных?

Голод, я вам скажу, сдерживающих преград лишает: исчезает мораль, уходят нравственные запреты. Голод - это невероятное чувство, не отпускающее ни на миг, но, к удивлению моему и Адамовича, работая над этой книгой, мы поняли: Ленинград не расчеловечился, и это чудо! Да, людоедство имело место…

- …ели детей?

Были и вещи похуже.

Хм, а что может быть хуже? Ну, например?

Даже не хочу говорить… (Пауза). Представьте, что одного собственного ребенка скармливали другому, а было и то, о чем мы так и не написали. Никто ничего не запрещал, но… Не могли мы…

Был какой-то удивительный случай выживания в блокаду, потрясший вас до глубины души?

Да, мать кормила детей своей кровью, надрезая себе вены».

«…В каждой квартире покойники лежали. И мы ничего не боялись. Раньше разве вы пойдете? Ведь неприятно, когда покойники… Вот у нас семья вымерла, так они и лежали. И когда уж убрали в сарай!» (М.Я.Бабич)

«У дистрофиков нет страха. У Академии художеств на спуске к Неве сбрасывали трупы. Я спокойно перелезала через эту гору трупов… Казалось бы, чем слабее, человек, тем ему страшнее, ан нет, страх исчез. Что было бы со мною, если бы это в мирное время, - умерла бы, от ужаса. И сейчас ведь: нет света на лестнице - боюсь. Как только люди поели - страх появился» (Нина Ильинична Лакша).

Павел Филиппович Губчевский, научный сотрудник Эрмитажа:

— Какой вид имели залы?

— Пустые рамы! Это было мудрое распоряжение Орбели: все рамы оставить на месте. Благодаря этому Эрмитаж восстановил свою экспозицию через восемнадцать дней после возвращения картин из эвакуации! А в войну они так и висели, пустые глазницы-рамы, по которым я провел несколько экскурсий.

— По пустым рамам?

— По пустым рамам.

Безвестный Прохожий - пример массового альтруизма блокады.

Он обнажался в крайние дни, в крайних обстоятельствах, но тем доподлинней его природа.

Сколько их было – безвестных прохожих! Они исчезали, вернув человеку жизнь; оттащив от смертельного края, исчезали бесследно, даже облик их не успевал отпечататься в мерклом сознании. Казалось, что им, безвестным прохожим,– у них не было никаких обязательств, ни родственных чувств, они не ждали ни славы, ни оплаты. Сострадание? Но кругом была смерть, и мимо трупов шли равнодушно, удивляясь своей очерствелости.

Большинство говорит про себя: смерть самых близких, дорогих людей не доходила до сердца, срабатывала какая-то защитная система в организме, ничто не воспринималось, не было сил отозваться на горе.

Блокадную квартиру нельзя изобразить ни в одном музее, ни в каком макете или панораме, так же как нельзя изобразить мороз, тоску, голод…

Сами блокадники, вспоминая, отмечают разбитые окна, распиленную на дрова мебель - наиболее резкое, необычное. Но тогда по-настоящему вид квартиры поражал лишь детей и приезжих, пришедших с фронта. Как это было, например, с Владимиром Яковлевичем Александровым:

«- Вы стучите долго-долго - ничего не слышно. И у вас уже полное впечатление, что там все умерли. Потом начинается какое-то шарканье, открывается дверь. В квартире, где температура равна температуре окружающей среды, появляется замотанное бог знает во что существо. Вы вручаете ему пакетик с какими-нибудь сухарями, галетами или чем-нибудь еще. И что поражало? Отсутствие эмоционального всплеска.

И даже если продукты?

Даже продукты. Ведь у многих голодающих уже была атрофия аппетита».

Врач больницы:

— Помню, привезли ребят-близнецов… Вот родители прислали им маленькую передачу: три печеньица и три конфетки. Сонечка и Сереженька - так звали этих ребятишек. Мальчик себе и ей дал по печенью, потом печенье поделили пополам.

Остаются крошки, он отдает крошки сестричке. А сестричка бросает ему такую фразу: «Сереженька, мужчинам тяжело переносить войну, эти крошки съешь ты». Им было по три года.

Три года?!

Они едва говорили, да, три года, такие крошки! Причем девочку потом забрали, а мальчик остался. Не знаю, выжили они или нет…»

Амплитуда страстей человеческих в блокаду возросла чрезвычайно - от падений самых тягостных до наивысших проявлений сознания, любви, преданности.

«…В числе детей, с которыми я уезжала, был мальчик нашей сотрудницы - Игорь, очаровательный мальчик, красавец. Мать его очень нежно, со страшной любовью опекала. Еще в первой эвакуации говорила: «Мария Васильевна, вы тоже давайте своим деткам козье молоко. Я Игорю беру козье молоко». А мои дети помещались даже в другом бараке, и я им старалась ничего не уделять, ни грамма сверх положенного. А потом этот Игорь потерял карточки. И вот уже в апреле месяце я иду как-то мимо Елисеевского магазина (тут уже стали на солнышко выползать дистрофики) и вижу - сидит мальчик, страшный, отечный скелетик. «Игорь? Что с тобой?» - говорю. «Мария Васильевна, мама меня выгнала. Мама мне сказала, что она мне больше ни куска хлеба не даст». - «Как же так? Не может этого быть!» Он был в тяжелом состоянии. Мы еле взобрались с ним на мой пятый этаж, я его еле втащила. Мои дети к этому времени уже ходили в детский сад и еще держались. Он был так страшен, так жалок! И все время говорил: «Я маму не осуждаю. Она поступает правильно. Это я виноват, это я потерял свою карточку». - «Я тебя, говорю, устрою в школу» (которая должна была открыться). А мой сын шепчет: «Мама, дай ему то, что я принес из детского сада».

Я накормила его и пошла с ним на улицу Чехова. Входим. В комнате страшная грязь. Лежит эта дистрофировавшаяся, всклокоченная женщина. Увидев сына, она сразу закричала: «Игорь, я тебе не дам ни куска хлеба. Уходи вон!» В комнате смрад, грязь, темнота. Я говорю: «Что вы делаете?! Ведь осталось всего каких-нибудь три-четыре дня, - он пойдет в школу, поправится». - «Ничего! Вот вы стоите на ногах, а я не стою. Ничего ему не дам! Я лежу, я голодная…» Вот такое превращение из нежной матери в такого зверя! Но Игорь не ушел. Он остался у нее, а потом я узнала, что он умер.

Через несколько лет я встретила ее. Она была цветущей, уже здоровой. Она увидела меня, бросилась ко мне, закричала: «Что я наделала!» Я ей сказала: «Ну что же теперь говорить об этом!» - «Нет, я больше не могу. Все мысли о нем». Через некоторое время она покончила с собой».

Судьба животных блокадного Ленинграда - это тоже часть трагедии города. Человеческая трагедия. А иначе не объяснишь, почему не один и не два, а едва ли не каждый десятый блокадник помнит, рассказывает о гибели от бомбы слона в зоопарке.

Многие, очень многие помнят блокадный Ленинград через вот это состояние: особенно неуютно, жутко человеку и он ближе к гибели, исчезновению от того, что исчезли коты, собаки, даже птицы!..

«Внизу, под нами, в квартире покойного президента, упорно борются за жизнь четыре женщины - три его дочери и внучка, - фиксирует Г.А.Князев. - До сих пор жив и их кот, которого они вытаскивали спасать в каждую тревогу.

На днях к ним зашел знакомый, студент. Увидел кота и умолял отдать его ему. Пристал прямо: «Отдайте, отдайте». Еле-еле от него отвязались. И глаза у него загорелись. Бедные женщины даже испугались. Теперь обеспокоены тем, что он проберется к ним и украдет их кота.

О любящее женское сердце! Лишила судьба естественного материнства студентку Нехорошеву, и она носится, как с ребенком, с котом, Лосева носится со своей собакой. Вот два экземпляра этих пород на моем радиусе. Все остальные давно съедены!»

Жители блокадного Ленинграда со своими питомцами

«В одном из детских домов Куйбышевского района произошел следующий случай. 12 марта весь персонал собрался в комнате мальчиков, чтобы посмотреть драку двух детей. Как затем выяснилось, она была затеяна ими по «принципиальному мальчишескому вопросу». И до этого были «схватки», но только словесные и из-за хлеба».

Завдомом тов. Васильева говорит: «Это самый отрадный факт в течение последних шести месяцев. Сначала дети лежали, затем стали спорить, после встали с кроватей, а сейчас - невиданное дело - дерутся. Раньше бы меня за подобный случай сняли с работы, сейчас же мы, воспитатели, стояли, глядя на драку, и радовались. Ожил, значит, наш маленький народ».

В хирургическом отделении Городской детской больницы имени доктора Раухфуса, Новый год 1941/42 г.

История блокады содержит немало трагических страниц. В советское время они освещались недостаточно, во-первых, из-за соответствующих установок «сверху», во-вторых, из-за внутренней самоцензуры авторов, писавших о борьбе Ленинграда за жизнь.

В последние 20 лет цензурные ограничения были сняты. Вместе с цензурой внешней практически исчезла и внутренняя самоцензура. Это привело к тому, что ещё не столь давно запретные темы стали активно муссироваться в книгах и СМИ.

Одной из таких тем стала тема преступности в блокадном Ленинграде. По мнению отдельных «творцов пера» большего бандитского беспредела город не знал ни до, ни после.

Тема каннибализма, как составной части преступности, особенно часто начала мелькать на страницах печатных изданий. Само собой, подавалось это всё в совершенно претенциозном ключе.

Каково же было истинное состояние преступности в блокадном городе? Обратимся к фактам.

Несомненно, что война вызвала неизбежный всплеск преступности в СССР. Её уровень вырос в несколько раз, уровень судимости – в 2,5-3 раза

Не обошла эта тенденция стороной и Ленинград, оказавшийся, к тому же, в исключительно трудных условиях блокады. К примеру, если в 1938-1940 гг. на 10 тысяч человек совершалось в год 0,6; 0,7 и 0,5 убийства соответственно (т.е., 150-220 убийств в год), то в 1942 году было совершено 587 убийств (по другим данным – 435 ). Стоит также учесть, что население Ленинграда составляло в 1942 году далеко не 3 миллиона, как до войны. По состоянию на январь 1942 года, если судить по данным о выдаче карточек, в городе проживало около 2,3 млн. человек, а на 1.12.1942 года – всего 650 тысяч . Среднемесячная численность населения составила 1,24 млн. человек. Таким образом, в 1942 году на 10 000 человек было совершено примерно 4,7 (3,5) убийств, что превысило довоенный уровень в 5-10 раз.

Для сравнения, в 2005 году в Санкт-Петербурге было совершено 901 убийство (1,97 на 10 000), в 2006 – 832 убийства (1,83 на 10 000), т.е. число убийств в блокадном городе было примерно в 2-2,5 раза выше, чем в современном нам. Примерно такое число убийств, как в Ленинграде 1942 года, совершается на данный момент в таких государствах, как ЮАР, Ямайка или Венесуэла, которые возглавляют список стран по уровню убийств, уступая лишь Колумбии .

Говоря о преступности в блокаду, нельзя не коснуться упомянутой уже выше темы каннибализма. Для людоедства в УК РСФСР не было статьи, поэтому: «Все убийства с целью поедания мяса убитых, в силу их особой опасности, квалифицировались как бандитизм (ст. 59-3 УК РСФСР).
Вместе с тем, учитывая, что подавляющее большинство указанного выше вида преступлений касалось поедания трупного мяса, прокуратура г. Ленинграда, руководствуясь тем, что по своему характеру эти преступления являются особо опасными против порядка управления, квалифицировала их по аналогии с бандитизмом (по ст. 16-59-3 УК)» (Из докладной записки военного прокурора Ленинграда А. И. Панфиленко А. А. Кузнецову о случаях людоедства) . В отчетах прокуратуры в дальнейшем подобные случаи выделялись из общей массы и шифровались под рубрикой «бандитизм (особая категория)». В спецсообщениях УНКВД по ЛО и городу Ленинграду чаще всего употреблялся термин «людоедство», реже – «каннибализм».

Я не располагаю точными данными о первом случае каннибализма. Есть некоторое расхождение в датах: от 15 ноября до первых чисел декабря. Наиболее вероятным временным промежутком я считаю 20-25 ноября, т.к. первый датированный в спецсообщениях УНКВД по ЛО и гор. Ленинграду случай приходится на 27 ноября, однако и до него был зафиксирован как минимум один .

Достигнув максимума в 1-й декаде февраля 1942 года, число преступлений такого рода стало неуклонно снижаться. Отдельные случаи каннибализма ещё отмечаются в декабре 1942 года, однако уже в спецсообщении УНКВД по ЛО и гор. Ленинграду от 7.04.1943 г. констатируется, что «…убийств с целью употребления в пищу человеческого мяса, в марте месяце 1943 года в Ленинграде не отмечено». Можно предположить, что такие убийства прекратились в январе 1943 года, с прорывом блокады. В частности, в книге «Жизнь и смерть в блокированном Ленинграде. Историко-медицинский аспект» сказано, что «В 1943 и 1944 гг. случаи каннибализма и трупоедства в криминальной хронике блокированного Ленинграда уже не отмечались» .

Всего за ноябрь 1941 – декабрь 1942 гг. за убийство с целью людоедства, каннибализм и продажу человеческого мяса было арестовано 2057 человек. Кто были эти люди? Согласно уже упоминавшейся записке А. И. Панфиленко, датированной 21 февраля 1942 года, 886 человек, арестованных за каннибализм с декабря 1941 г. по 15 февраля 1942 г., делились следующим образом.

Женщин было подавляюще большинство – 564 чел. (63,5%), что, в общем, не удивительно для города-фронта, в котором мужчины составляли меньшинство населения (около 1/3). Возраст преступников – от 16 и до «старше 40 лет», причём все возрастные группы примерно одинаковы по численности (категория «старше 40 лет» немного преобладает). Из этих 886 человек лишь 11 (1,24%) были членами и кандидатами ВКП(б), ещё четверо – членами ВЛКСМ, остальные 871 – беспартийными. Преобладали безработные (202 чел., 22,4%) и «лица без определённых занятий» (275 чел., 31,4%). Только 131 человек (14,7%) являлся коренным жителем города.
А. Р. Дзенискевич приводит также следующие данные: «Неграмотные, малограмотные и люди с низшим образованием составляли 92,5 процента всех обвиняемых. Среди них... совсем не было верующих людей».

Образ среднестатистического ленинградского каннибала выглядит следующим: это некоренная жительница Ленинграда неопределённого возраста, безработная, беспартийная, неверующая, малообразованная.

Бытует убеждение, что людоедов в блокадном Ленинграде расстреливали поголовно. Однако это не так. По состоянию на 2.06.1942 г., к примеру, из 1913 человек, по которым было закончено следствие, к ВМН было приговорено 586 человек, осуждено к различным срокам лишения свободы – 668 . По всей видимости, к ВМН приговаривались убийцы-людоеды, похищавшие же трупы из моргов, кладбищ и т.п. мест «отделывались» заключением. К подобным выводам приходит и А. Р. Дзенискевич: «Если брать статистику до середины 1943 года, то по статье 16-59-3 УК (особая категория) было осуждено 1700 человек. Из них 364 человека получили высшую меру, 1336 человек были приговорены к различным срокам лишения свободы. С большой степенью вероятности можно предположить, что большинство расстрелянных составляли именно каннибалы, то есть убивавшие людей с целью употребления их тел в пищу. Остальные - уличенные в трупоедстве» .

Таким образом, лишь ничтожная часть живших в Ленинграде в то время спасали свою жизнь таким страшным образом. Советские люди даже в тех, кажущихся нам за далью лет невероятными, условиях старались остаться людьми несмотря ни на что.

Хотелось бы сказать о всплеске в те дни собственно бандитизма, на сей раз «обыкновенной категории». Если за последние 5 месяцев 1941 г. по ст. 59-3 УК РСФСР было возбуждено не так много – всего 39 дел , то согласно «Справке о работе прокуратуры Ленинграда по борьбе с преступностью и нарушениями законности с 1.07.1941 г. по 1.08.1943 г.» в целом с июня 1941 г. по август 1943 г. по ст. 59-3 УК РСФСР было осуждено уже 2104 человека, из них к ВМН – 435, к лишению свободы – 1669 .

На 2 апреля 1942 года (с начала войны) было изъято у преступного элемента и лиц, не имевших на это разрешения:

Винтовок боевых – 890 шт.
Револьверов и пистолетов – 393 шт.
Пулемётов – 4 шт.
Гранат – 27 шт.
Охотничьих ружей – 11 172 шт.
Винтовок мелкокалиберных – 2954 шт.
Холодного оружия – 713 шт.
Патронов винтовочных и револьверных – 26 676 шт.

Винтовок боевых – 1113
Пулемётов – 3
Автоматов - 10
Ручных гранат – 820
Револьверов и пистолетов – 631
Патронов винтовочных и револьверных – 69 000.

Всплеск бандитизма объясняется очень просто. В условиях понятного ослабления милицейской службы, в условиях голода у бандитов не оставалось иного выхода, кроме как выйти на большую дорогу. Однако милиция и НКВД совместными усилиями свели бандитизм к практически довоенному уровню.

В заключение хотелось бы отметить, что хотя уровень преступности в блокадном Ленинграде был несомненно высок, анархия и беззаконие не стали править городом. Ленинград и его жители справились и с этой бедой.

Лунеев В.В. Преступность в годы ВОВ
Черепенина Н. Ю. Демографическая обстановка и здравоохранение в Ленинграде накануне Великой Отечественной войны // Жизнь и смерть в блокированном Ленинграде. Историко-медицинский аспект. Под ред. Дж. Д. Барбера, А. Р. Дзенискевича. СПб.: «Дмитрий Буланин», 2001, с. 22. Со ссылкой на ЦГА СПб., ф. 7384, оп. 3, д. 13, л. 87.
Черепенина Н. Ю. Голод и смерть в блокированном городе // Там же, с. 76.
Блокада рассекреченная. СПб.: «Бояныч», 1995, с. 116. Со ссылкой на фонд Ю. Ф. Пименова в Музее Краснознамённой Ленинградской милиции.
Черепенина Н. Ю. Голод и смерть в блокированном городе // Жизнь и смерть в блокированном Ленинграде. Историко-медицинский аспект, с.44-45. Со ссылкой на ЦГАИПД СПБ., ф. 24, оп. 2в, д. 5082, 6187; ЦГА СПБ., ф. 7384, оп. 17, д. 410, л. 21.
Seventh United Nations Survey of Crime Trends and Operations of Criminal Justice Systems, covering the period 1998 - 2000 (United Nations Office on Drugs and Crime, Centre for International Crime Prevention)
ЦГАИПД СПБ., ф. 24, оп. 2б, д. 1319, л. 38-46. Цит. по: Ленинград в осаде. Сборник документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941-1944. Под ред. А. Р. Дзенискевича. СПб.: Лики России, 1995, с. 421.
Архив УФСБ ЛО., ф. 21/12, оп. 2, п.н. 19, д. 12, лл. 91-92. Ломагин Н.А. В тисках голода. Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб и НКВД. СПб.: Европейский Дом, 2001, с. 170-171.
Архив УФСБ ЛО., ф. 21/12, оп. 2, п.н. 19, д. 12, лл. 366-368. Цит. по: Ломагин Н.А. В тисках голода. Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб и НКВД, с. 267.
Белозеров Б. П. Противоправные действия и преступность в условиях голода // Жизнь и смерть в блокированном Ленинграде. Историко-медицинский аспект, с. 260.
Архив УФСБ ЛО., ф. 21/12, оп. 2, п.н. 19, д. 12, лл. 287-291. Ломагин Н.А. В тисках голода. Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб и НКВД, с. 236.
Дзенискевич А. Р. Бандитизм особой категории // Журнал «Город» № 3 от 27.01.2003
Белозеров Б. П. Противоправные действия и преступность в условиях голода // Жизнь и смерть в блокированном Ленинграде. Историко-медицинский аспект, с. 257. Со ссылкой на ИЦ ГУВД СПб и ЛО., ф. 29, оп. 1, д. 6, л. 23-26.
Ленинград в осаде. Сборник документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941-1944, с. 457.
ЦГАИПД СПб., ф. 24, оп. 2-б, д. 1332, л. 48-49. Цит. по: Ленинград в осаде. Сборник документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941-1944, с. 434.
ЦГАИПД СПб., ф. 24, оп. 2-б, д. 1323, л. 83-85. Цит. по: Ленинград в осаде. Сборник документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. 1941-1944, с. 443.

Великая Отечественная Война - самые тяжелые и самые героические страницы истории нашей страны. Порой было невыносимо тяжело, как в блокадном Ленинграде. Многое из того, что происходило во время блокады, попросту не выносится на общественность. Что-то осталось в архивах спецслужб, что-то сохранилось лишь в устах поколений. В результате рождаются многочисленные мифы и домыслы. Иногда основанные на правде, иногда полностью придуманнные. Одна из самых чувствительных тем этого периода: существовал ли в блокадном Ленинграде массовый каннибализм? Доводил ли голод людей до такой степени, что они начинали есть своих же сограждан?

Начнем с того, что каннибализм в блокадном Ленинграде, конечно, был. Конечно, потому что, во-первых, такие факты были зафиксированы документально. Во-вторых, преодоление моральных табу в случае опасности собственной смерти - естетственное явление для людей. Инстинкт самосохранения побеждет. Не у всех, у некоторых. Каннибализм как результат голода классифицируется также как вынужденный каннибализм. То есть в обычных условиях, человеку никогда не пришло бы в голову употреблять в пищу человечье мясо. Однако острый голод некоторых людей вынуждает пойти на это.

Случаи вынужденного каннибализма фиксировались при голоде в Поволжье (1921–22), в Украине (1932–1933), Казахстане (1932–33), Северной Корее (1966) и во многих других случаях. Пожалуй, самый известный - авиакатастрофа в Андах в 1972 году, когда выхившие пассажиры авиалайнеры Fairchild FH-227D Уругвайских ВВС были вынуждены есть замороженные тела своих товарищей, чтобы выжить.

Таким образом, каннибализм при массовом и беспрецедентном голоде практически неизбежен. Вернемся к блокадному Ленинграду. Сегодня достоверных источников о масштабах каннибализма в тот период практически нет. Помимо рассказов очевидцев, которые, конечно, могут быть эмоционально приукрашены, остались тексты милицейских сводок. Впрочем, их достоверность тоже остается под вопросом. Один из примеров:

«Случаи людоедства в городе уменьшились. Если за первую декаду февраля за людоедство было арестовано 311 человек, то за вторую декаду арестовано 155 человек. Работница конторы “СОЮЗУТИЛЬ” П. 32 лет, жена красноармейца, имеет на иждивении 2 детей в возрасте 8 – 11 лет, привела к себе в комнату 13-летнюю девочку Е., убила ее топором и труп употребляла в пищу. В. – 69 лет, вдова, убила ножом свою внучку Б. и совместно с матерью убитой и братом убитой – 14 лет, употребляла мясо трупа в пищу».

В 2000 году в издательстве "Европейский дом" вышла книга российского исследователя Никиты Ломагина "В тисках голода: Блокада Ленинграда в документах германских спецслужб и НКВД". Ломагин отмечает, что пик людоедства пришёлся на страшный 1942 год, особенно на зимние месяцы, когда температура падала до минус 35, а месячная смертность от голода достигала 100, 000 - 130, 000 человек. Он приводит сообщение НКВД от марта 1942 года о том, что "всего за людоедство арестовано 1171 человек". 14 апреля арестованных уже 1557 человек, 3 мая - 1739, 2 июня - 1965… К сентябрю 1942 года случаи каннибализма становятся редкими, в специальном сообщении от 7 апреля 1943 года впервые говорится, что "в марте не было отмечено убийств с целью употребления в пищу человеческого мяса". Сопоставив число арестованных за каннибализм с численностью жителей блокадного Ленинграда (включая беженцев - 3,7 миллионов человек), Ломагин пришёл к выводу, что каннибализм здесь не носил массового характера. Многие другие исследователи также считают, что основные случаи каннибализма в блокадном Ленинграде пришелся на самый страшный - 1942-ой - год.

Если же послушать и почитать истории о каннибализме в Ленинграде того времени, то волосы встают дыбом. Но сколько правды в этих историях? Одна из самых известных таких историй - о "блокадном румянце". То есть, ленинградцы определяли людоедов по румяным лицам. И даже, якобы, разделяли их на тех, кто ест свежее мясо, и тех, кто поедает трупы. Есть истории даже о матерях, которые съедали своих детей. Истории о целых бродячих бандах каннибалов, похищавших и поедавших людей.

Я думаю, что значительная часть подобных историй - все же вымысел. Да, каннибализм существовал, но вряд ли принимал такие формы, о которых сейчас рассказывают. Я не верю, что матери могли поедать своих сыновей. Да и история о "румянце", скорее всего, просто байка, в которую блокадники, возможно, реально верили. Как известно, страх и голод творят с воображением неимоверные вещи. Неужели, нерегулярно поедая человеческое мясо, можно было приобрести здоровый румянец? Вряд ли. Полагаю, что определять людоедов в блокадном Ленинграде никак не могли - это больше домыслы и воспаленное от голода воображение. Те случаи бытового каннибализма, которые действительно имели место, обрастали вымышленными подробностями, слухами, излишним эмоциональным окрасом. Как результат - появление историй о целых бандах румяных людоедах, массовой торговле пирожков с человечьим мясом и семьях, где родные убивали друг друга, чтобы съесть.

Да, факты каннибализма были. Но они ничтожны на фоне огромного количества случаев проявления несгибаемой воли людей: не перестававших учиться, работать, заниматься культурой и сопртом. Люди умирали от голода, но писали картины, играли концерты, сохраняли дух и веру в победу.